«Многим действительно непонятно, почему им приходится собирать на подгузники, на еду, на постельное бельё для беженцев из Курской области, когда, оказывается, в бюджетах городов лежат такие деньжищи, которые можно потратить на песни. И эта неясность деморализует многих из нас. Многим начинает казаться, что мы, собирающие помощь, живём в одном мире, а празднующие, поющие и веселящиеся — в другом и эти миры не пересекаются. Года, наверное, полтора после начала СВО общество постоянно спорило: а что теперь, праздники запретить, вообще не радоваться, одеться в траур и каждый день посыпать голову пеплом сожжённых городов и деревень или всё-таки не менять образ жизни?»
«Столько в последние годы я слышала разных рассуждений о наших традиционных моральных ценностях. Рассуждали социологи и философы. А так хорошо, как у Джона Яновича, не получилось ни у кого. Он-то смотрел на нас сначала глазами чужака, который полюбил нас сразу, а потом глазами своего — изнутри. По его мнению, наш моральный кодекс прост».
«Чиновница областной военной администрации не встала со скамейки при исполнении гимна Украины и в ответ на просьбу всё-таки встать показала средний палец. В России видео совсем не поняли и задались вопросом: «А что, во Львове, в самом сердце Западной Украины, ещё остались пророссийские люди?» Отказ встать при звуках гимна автоматически приравнялся к пророссийской позиции. Но её тут нет. На видео всё тот же старый конфликт между рабами и панами».
«Есть один очень важный момент: если они будут попадать в списки на обмен, то они снова и снова будут возвращаться к нам убивать. Мы все наблюдали процессы 2022 года в Донецке, где судили иностранных наёмников. В республике тогда не действовал мораторий на смертную казнь. Наёмники были приговорены к казни, и я сама наблюдала, как они зеленели на глазах. Они были в ужасе, они не сомневались, что их казнят. И тогда это поубавило прыть других рвущихся к нам убивать за деньги».
«Юлия на днях шла по Дерибасовской, хотела купить пирожок, чувствовала себя счастливой. Но вдруг раздались страшные звуки: уличные музыканты под гитару пели Цоя. Если бы Юлия не жила всю жизнь в Одессе, она бы подумала, что тут все такие ненормальные. То есть не как она. А как музыканты, поющие Цоя. Как те люди, которые идут по Дерибасовской спокойно, будто ничего страшного не происходит. И как те прохожие, которые кидают деньги в шляпу музыкантов — худощавых парней, ничуть не отличимых от уличных музыкантов, встречаемых где-нибудь у входа в московское метро».
«В свежем интервью она с девичьими перекатами в голосе назвала Великую Отечественную войну «захватнической», а Красная армия, по её словам, совершила огромное количество преступлений. Вот сейчас армия врага, то есть ВСУ при поддержке Запада, совершает преступления в Курской области. Историку Эйдельман обратить бы свой взор на эти события хотя бы из профессионального интереса — она же их современник. Но нет, Эйдельман продолжает настырно разглагольствовать о Великой Отечественной. И совершенно ясно почему: корень нынешней войны — в той. Оттуда лезет недодавленный нацизм, а мы воюем сейчас, опираясь на ту нашу победу».
